Комментарий к частичному банковскому резервированию 2

В прошлой лекции я говорил об основном слабом месте частичного банковского резервирования — о массовом изъятии средств, когда все банки в системе дают в кредит 90% своих резервов. Вот банк 1, банк 2, банк 3 — сколько угодно, вплоть до банка под номером 100. Проблемы возникают, когда хотя бы один банк вдруг не может отдать вкладчикам их деньги — становится неликвидным, может быть, даже неплатёжеспособным, — сейчас дело не в этом, у него нет денег, чтобы выдать их вкладчикам. Тогда вкладчики остальных банков пугаются и бегут снимать деньги со счетов. А при частичном банковском резервировании в банке хранится лишь 10% этих вкладов, резерв составляет 10% необходимой суммы. И если более 10% вкладчиков заберут свои деньги, банк станет неликвидным. И тогда паническое снятие средств со счетов распространится на всю финансовую систему. Когда какому-то банку вернут кредит… Сейчас нарисую баланс. Представим, что банки инвестировали разумно, хотя это большое допущение. Вот так выглядит баланс каждого из банков. Это вклады, которые банки должны вернуть клиентам. Это пассивы. И лишь 10% их активов — резервные денежные средства. Выглядит это так. А остальное — кредиты, выданные предпринимателям и тому подобное. Все это — кредиты. Это актив, ведь предприниматели должны банку денег. Когда начинается паника, все хотят забрать свои деньги. Резервы быстро истощаются. Сотру здесь. И вкладчикам приходится ждать. В итоге банк разорится. Как только кто-то рассчитается по кредиту — пусть это был кредит на год — вкладчики потребуют свои деньги, несмотря на то, что банк разумно ими распорядился. Так поступят все вкладчики, финансовая система рухнет, банковское кредитование будет заморожено. Запишем это. А это очень плохо. Все может произойти из-за одного лишь плохого банка, неспособного обеспечить свою ликвидность. Или из-за одного запаниковавшего вкладчика. Плохого банка может и не быть, просто по какой-то причине начинается паника, и даже самый честный банк… Мы считаем его надежным, хотя некоторые спорят, законно ли в принципе частичное резервирование. Но даже если этот банк вполне достоин доверия, когда его вкладчики испугаются и снимут более 10% суммы вкладов, он станет неликвидным, и поднимется паника. В прошлый раз я говорил, что есть инструменты, помогающие справиться с этой проблемой. Вот они. Первый — это наличие банка-кредитора последней инстанции. Запишем. Это наш Центробанк, или Федеральный резервный банк. Благодаря ему у банков не закончатся резервы, ведь они могут занять денег из Федерального резерва. Это всё — обязательства со стороны Федеральной резервной системы. Вот зачем она нужна. Вот как выглядит сейчас баланс ФРС. Это её текущие пассивы. Это — активы. Пассивы ФРС — это денежные обязательства. У ФРС есть резерв наличных денег, но, допустим, придёт кто-то ещё и попросит одолжить больше. Тогда банк ФРС напечатает ещё денег. Это — банкноты Федерального резервного банка. Этот актив уравновешивается соответствующим пассивом, а объём резерва ничем не ограничен. Возьму новый цвет. В пассивах у ФРС появится соответствующее количество банкнот, и эти банкноты выдадут просителю. То есть, банку, не имеющему возможности взять в долг у других банков. И баланс ФРС будет выглядеть так. Так он выглядел раньше. Здесь были банкноты в обращении, а теперь, вместо банкнот в хранилищах и в бухгалтерских книгах ФРС учитываются кредиты, выданные банкам — например, вот этому. Это актив, долг банка перед ФРС. Федеральный резерв может делать так сколько угодно. Конечно, есть какой-то разумный предел. Если печатать деньги без ограничения, люди утратят доверие к этому платёжному средству. Это и есть главное ограничение. Возможно, я ещё расскажу о других факторах, не позволяющих ФРС просто так печатать деньги. Главное, что резервы ФРС не истощаются. Итак, ФРС — кредитор последней инстанции. Но и она не выдаёт кредиты всем желающим. Что, если этот банк изначально неплатёжеспособен? Если все эти долги становятся безнадёжными, даже Центральный банк не будет кредитовать его. Он и не должен. ФРС как бы смотрит в бухгалтерские книги этого банка и говорит: «Эти долги ничего не стоят. Мы больше не станем вам одалживать, мы берём вас на внешнее управление». Я ещё не рассказывал об этом. Это второй инструмент борьбы с недостатками системы частичного банковского резервирования — страхование вкладов. Запишем этот термин. Если у банка проблемы только с ликвидностью, но это хороший банк, просто оставшийся без резерва (хотя можно спорить, насколько хорош банк, которому никто не даёт кредит), он может обратиться в дисконтное окно ФРС и взять в долг банкноты федерального резерва. Если даже это не помогло, и банк прогорел, он всё равно платил небольшие взносы Федеральной корпорации по страхованию вкладов. Федеральной корпорации по страхованию вкладов. Небольшие, конечно, с точки зрения баланса, но обывателю они показались бы огромными. Но для банка это маленький ежегодный взнос. И он может сказать своим вкладчикам, что если банк вдруг прогорит, Федеральный резерв вернёт им деньги. Ваши вклады застрахованы. ФРС полностью возместит их, что бы ни случилось. На мой взгляд, это хорошее решение проблемы. Прямо сейчас все мои сбережения лежат на счетах, застрахованных Федеральной корпорацией по страхованию вкладов. Для вкладчиков это однозначный плюс, но что для банковской системы? Я снова нарисую банки. Банк 1, банк 2, банк 3, банк 4. Все вклады в них застрахованы. Банки ежегодно выплачивают небольшие отчисления, что позволяет им заверять своих вкладчиков: «Если даже мы разоримся, ваши деньги в полной безопасности». И что дальше? Это решает проблему паники и массового изъятия средств. Допустим, у этого банка закончились резервы, или он разорился. Да, будем считать, что он разорился. До введения страхования вкладов, поднялась бы паника, и произошло бы массовое изъятие средств. Все банки просто остались бы без резервов, потому что они хранят у себя лишь часть денег вкладчиков. Это минус частичного резервирования. Но теперь все спокойны: все вклады обеспечивает Федеральный резерв, он напечатает столько денег, сколько нужно, бояться нечего. И проблема панического изъятия вкладов решена. Вы скажете, что теперь система устойчива? Это так, но каковы последствия? Все банки теперь застрахованы. Мне всё равно, где хранить свои деньги. И, конечно, я отнесу их в тот банк, где проценты по вкладам выше. Я и сам поступил так со своими сбережениями. Я узнал, какой банк начисляет больше процентов, и мне всё равно, куда он инвестирует. Не будь страхования, я заподозрил бы, что он слишком рискует, но теперь это не важно — вклады надёжно застрахованы, и если что-то произойдет, я точно получу всё назад. Поэтому ничего не мешает мне сделать вклад под самые высокие проценты. Вспомните прошлое видео. Какой банк предлагает наибольшие проценты? Тот, что больше всего рискует. Так ведь? Вы предоставляете банкам сравнительно дешёвое страхование, а застрахованным банкам гораздо легче привлекать новые вклады. Незастрахованный банк платит значительно больше. Скажем, страхование вкладов стоит банку 0,1 процента в год. Без этого страхования им пришлось бы платить вкладчикам гораздо больше процентов по вкладам, чтобы покрыть риск отказа от поддержки государства. Так что вкладчикам это выгодно. Скажем так, открывая в банке вклад, вы одалживаете банку свои деньги. Ставка по вашему вкладу до востребования (давайте запишем) с точки зрения банка то же самое, что проценты по кредиту, который банк берёт у вас. Когда банк мне платит 2% годовых, для него — это проценты по займу. Если бы банк не страховал вклады, он не платил бы государству 0,1% в год, но ему пришлось бы платить мне 3—4 процента, или больше, чтобы я пошёл на риск и отнёс деньги в этот банк. Он рискует больше, чем банки, которые могут допечатать себе денег. А без этого риска банк платит 0,1% в год, или сколько сейчас требует Федеральная корпорация по страхованию вкладов. Суть в том, что застрахованному банку приходится платить меньше, и притом он может предлагать вкладчикам меньшие проценты, ведь они склонны больше ему доверять. Проценты по займу для банка снижаются гораздо больше, чем на 0,1 процента — стоимость страхования. Так что страхование выгодно банкам, а особенно тем, что склонны рисковать: они могли бы платить клиентам больше, но зачем, когда всё застраховано? Вы скажете: «Но ведь в Федеральной корпорации не дураки работают! Они потребуют большие взносы от рискующих банков!». Но это не так-то просто: когда экономика растёт, как было в двадцатые, или когда образовался пузырь недвижимости, риски становятся скрытыми. Нельзя понять, кто слишком рискует. Обычно это тот, кто получает наибольшую прибыль, но если она стабильна, вы не видите риска, и думаете, что перед вами талантливый предприниматель. Но наступает спад, банк разоряется, но знаете что? Он не пострадает. Пострадает Федеральная корпорация по страхованию вкладов, которая наверняка взимала с него слишком малый процент. Ещё одна важная деталь. Мы говорим «Страхование». Федеральная корпорация по страхованию вкладов. Но есть разница между финансовым страхованием (об этом я говорил в лекции о дефолтных свопах), и страхованием в нашей повседневной жизни. Допустим, я страхую машины и есть много водителей — водитель один, два, три, четыре — и я знаю, что вероятность аварии в этом году для каждого из них — 10%. Это для простоты, в жизни — куда меньше. И в случае аварии, я должен буду выплатить 10 000 долларов. Я скажу водителю 1: «Шанс, что вы попадёте в аварию — 10%. Мне это обойдётся в 10 000 долларов. Поэтому я буду брать с вас…» Справедливая ставка — 1 000 долларов, но я потребую 1 100, чтобы у меня была прибыль. 1 000 позволит избежать убытков, но я возьму 1 100, и не с четырёх водителей, а с 4 тысяч. В среднем каждый год (пусть я застраховал миллион водителей), я буду получать — сколько? Миллион раз по 1 100 долларов, это 1,1 миллиарда выручки, сумма страховых взносов. Сколько же я выплачу? Сейчас посмотрим. По статистике, около 10% водителей попадут в аварию. В числовом выражении — 100 000. Каждая авария стоит мне 10 000 долларов. 10 000 на 100 000. Я должен буду выплатить 1 миллиард. Значит, за год, если у меня хорошие эксперты-статистики, я заработаю 100 миллионов. И всё в порядке, если статистика верна, и клиенты исправно платят взносы, потому что в больших масштабах — скажем для миллиона водителей — статистика работает. В любой год вероятность того, что в аварию попадут 20%, минимальна, просто мизерна. Почти нулевая. И одна авария не повысит и не снизит вероятность другой аварии, когда речь идёт о миллионе водителей. То же верно и для медицинского страхования. По теории вероятности, при достаточно больших числах статистика верна. Но с финансовым страхованием выходит иначе. Допустим, ФКСВ могла бы рассчитать, что в среднем ежегодно разоряется только один банк из тысячи. То есть, вероятность этого — 0,1%. Конечно, эти усреднённые расчёты тоже полезны. Но на самом деле, в случае кризиса банки разоряются один за другим, будучи взаимосвязанными. Один банк даёт кредит предприятию, зависящему от предприятия, которое кредитует другой банк. Всё в финансовой системе взаимосвязано. И случаи разорения тоже связаны, это не независимые события. Если один банк разорился, вероятность разорения остальных банков возрастает. И как раз это происходит сейчас. Статистические методы обычного страхования здесь неприменимы. Они работают, когда страховые случаи не связаны между собой, но не когда эти случаи происходят одновременно. При хорошей экономической ситуации вы теряете не так много, но при плохой все ваши клиенты разоряются, и вы полностью в долгах. Как раз это происходит сегодня, и ФКСВ сейчас наверняка будет просить у Конгресса дополнительное финансирование, и мы, налогоплательщики, ощутим это на себе. Subtitles by the Amara.org community